*название — сплошное баловство. De teg образовано от английского «the tag» метка и весьма созвучно детективу, тому, кто ищет следы (дэтэг — детектив). А leng xin, это звучание китайского «冷心» (лэн син), что в переводе означает холодное сердце. Утрируем и получаем: De teg Lensin (детектив с холодным сердцем).
Во время, когда позабыли о том, что на Земле тоже космос
Охватить нуар и перевести на художественный язык малой формы в литературе – погружение в темный и густой мир, где размыты знакомые границы.
|
«Тут такой свет...»
Tj смотрел на бесконечный темно-зеленый еловый лес за окном. Туман, сливаясь с серо-голубым инеем на макушках деревьев, всё собой покрывал. Холмы, звеня, уходили волнами в темноту и представали живым существом с легкими наизнанку, наружу – эти легкие, из деревьев, дышат холодом.
Пустота. Пространство быстро уплывает назад, во вчерашний день. Там, в прошлом маленького кабинета, отражая полуденный свет стеклом, висит воспоминание. Еще живой мертвый, стоит в верхнем ряду. Очередная сотня факультета, как и заложено традициями, радостно собирается в одну из тысяч предиктора правления, на войну.
Если всмотреться в эти лица, можно увидеть историю, можно увидеть кто будет ее создавать. В некоторых отчетливо угадывается перспектива, цели, к которым устремлены эти молодые закаленные люди. Места, куда все они в итоге попадут...
На входе в академию, при поступлении, нужно дать согласие предиктору на полное владение своим существом, в том числе и после смерти – это единственный шанс, не взирая на результаты, в отсутствии высокого происхождения. Парень им воспользовался. Через пару лет счастливой службы после выпуска, в жестком столкновении где-то на окраине галактики, его свалили насмерть.
Тогда, сквозь какие-то мгновения жизни, после своей смерти и воскрешения, Tj очутился в кабинете, где никогда и ничего не происходило, где он снова учился и готовился. Бесконечный анализ по подконтрольной системе. Данные и поиск ошибок. Он ничего не понимал и не о чем не сожалел. Он просто не знал другой жизни, другой смерти.
Жизнью называть его путь больше нельзя, лишь служением. Теперь Tj связывает миры, он инструмент, представитель, на плоскости событий, в любой точке космоса. Олицетворение чего-то неизмеримого и невозможного, для большинства жителей системы.
Его работой, спустя кварталы однообразных дней, стало реальное дело на Земле. Здесь и сейчас.
«Я не принадлежу себе, но это мгновение всецело мое. Никто не может его отнять», – он тонул во мраке чужой планеты за окном, добрый и спокойный мир поглощал, его ничтожного, целиком.
Ровное и гладкое движение убаюкивало сознание. Белое яйцо одноместной транспортной капсулы мчалось вперед, проплывая по невидимой магистрали, охватывая небесное тело.
Пространство, время и... одиночество. Планета, как будто, принадлежит не всем сразу, и даже не предиктору правления, а каждому ее обитателю.
Где-то, по ту сторону холодного леса, его ждут, его должны встретить. Случилось что-то ужасное. Что призвало его сюда? Что наполнило существование новым смыслом? Непременно – смерть.
Однообразие сказочности повторения службы день ото дня, осталось за границей реального времени. С закрытыми глазами, глубоко втягивая носом холодный воздух, чужак вышел из капсулы и спустился на платформу.
Ооммм! – загудело под станцией. Над головой зажглись молочные шары, бесшумно покачиваясь, гроздьями нависая над темнотой перрона.
«Снова этот странный живой свет», – думал гость, глядя на мутные сферы, – «этот прекрасный мир. Мне тут есть место?»
Его никто не ждал и не встречал, но это не показалось странным, учитывая местную ширину и культуру. Возможно, ему просто предоставили право быть, добраться и осмотреться в одиночестве.
||
Остывшая плоть закостенела, но сперва тело расслабилось, как никогда прежде, опадая костями в неловком мешке из кожи. Все мышцы сдулись, сухожилия отпустили напряжение. Тело лежало на чистой и гладкой поверхности тротуара бездыханной грудой плоти. Здоровье и хорошая физическая форма ничем не могли помочь. Сок жизни куда-то ушел.
Это первый, кого обнаружил Tj, неподалеку от станции. Всё прочее исчезло, живые его не интересовали.
Судя по всему, мужчина направлялся к платформе с намерением куда-то отправиться. Никаких видимых повреждений, человек просто потух и упал, терпеливо дожидаясь пока кто-то явится и взглянет на него.
Руки...
Кисти застыли, между умоляющими ладонями и кулаками борьбы. Эти руки больше ничего не в силах выразить, они не могут ничего удержать. Только смерть. Только пустота и покой. Гладкая и холодная кожа: слишком настоящая, чтобы быть правдой; слишком чистая, чтобы быть живой.
Тут никого нет, как будто никто и не жил этим телом. Никого, кто смотрел этими глазами и чувствовал этой грудью. Полная стерильность с точки зрения души. Нет образа, нет и подобия. Нет сознания. Ни духа, ни энергии, ни следа...
Tj никого не нашел, не заглянул в душу, не задал вопросов. Ничего не почувствовал. Никакой информации. За этим слоем материи, ни в пространстве, ни во времени, ничего не осталось, что само по себе, уже было очень странно. Но тут было еще на что взглянуть.
|||
Это не старость, медленная и мучительная, это застывшее мгновение счастливой жизни, ужасающее, теперь, своей правдой и прямотой. Новых жертв некромант обнаружил в доме неподалеку, еще не подозревая о масштабах события.
Ребенок за столом, в маленьком креслице на высоких ножках. Пристегнутый ремешками за грудь, для безопасности, как в коляске, чтобы не вывалиться. Но эти ремни, как и его родители, уже ничем не могли помочь – мальчик вывалился из жизни, он не проснется и не заплачет, его больше не разбудить, не защитить.
Мрачный праздник. Шарики весело стремятся к потолку. Цветы благоухают, наполняя комнату красками свежести, но они уже срезаны. Свечи догорели и остыли, проливая капли воска на стол.
Порядок и уют. Время, она превратила его в дом. Тут наполнено. В этом доме тепло и комфортно. Молодая женщина, еще девушка, лежит на боку у детского кресла, протянув к нему руку. Светлые волосы рассыпались по полу. Ее лицо говорит, говорит о ней. О поиске и утрате, об одиночестве и боли, о потерянности и найденности. О том, что смогло ее отогреть – о любви и о семье.
В последнюю секунду, она как будто почувствовала, как будто поняла, но не успела ни сказать, ни зарыдать, ни даже прикоснуться к сыну. Ничего из всего не имело больше смысла. Ее нет и ее не стало чуть раньше, чем она ушла, за долю мгновения до того. Когда она поняла, что ее ребенок тоже обречен.
Отсутствие жизни становилось почерком. Присутствие плоти потеряло всякое значение. Вот и отец, мужчина, потерял свое лицо.
Голова на столе, а плечи утратили значение силы. Он больше не защитник, не скала, не крепость. Его просто нет. Нет ничего, из всех незавершенных дел. Дом, жена, сын – растворились вместе с его сознанием. Вселенную просто выключили, украли целый космос.
Tj отодвинул стул и присел к столу. Торт с привкусом смерти. Он взял кусок десерта и аккуратно откусил, пытаясь вспомнить сладость на вкус, но была лишь структура, лишь форма на зубах и языке.
Безвкусная еда, как и тела без души, ничего не могли ему поведать о себе. В этом месте, больше никто никем не казался и ничего не было собой.
||||
Холодное солнце из-за горизонта. Мягкий ветер, придающий гладкости и ощущение совершенного тела. Нет суеты. Нет значимости. Нет приказов... есть только вакуум бытия и долг.
Он должен искать, должен найти жизнь, ее нити и следы. Самому некроманту, для продолжения существа, необходима лишь вода и витамины (чтобы не начался процесс разложения). Минимум, которого достаточно для выполнения миссии на чужой планете, возвращаться ему не обязательно. Не обязательно Жить.
На время расследования, пока не стали ясны истоки проблемы, планета была закрыта. С городом прекратилось сообщение. Никакой связи со вселенной, кроме как, посредством самого бытия.
Спустя ночь исследований, Tj оказался перед лицом рассвета. Голый, пустой, ни с чем. Но он не огорчался и не беспокоился, лишь пытался уловить, найти хоть отблески души.
Для чего ему этот рассвет? Этот ветер? Всё это изобилие и Земля под ногами... Он просто пытался лучше понять живое место, в котором прибывал. Планету, с чудным миром и уютным мертвым городом.
Другие города еще живы, и ему необходимо остановить неумолимое – остановить смерть. Шутка космоса. Мертвый в поисках жизни для того, чтобы остановить смерть – это придает остроты. Парадоксально, но в пустом сердце, до сегодняшнего дня, не было места рассветам.
У его родной планеты рядом не светит солнце, она горячая сама. Ребенок пекла и огня, когда-то космический воин, сегодня холоднее земного айсберга, куска льда. Холод, который невозможно растопить, невозможно испарить. Человек, которого уже не отогреть, и не добраться до края его бесконечного и бездонного его сердца. Ранить? Убить? Истребить, разве что.
В этом он, детектив с холодным сердцем – во всем, что вокруг него. Безликая крупица плоти от плоти себя же, от себя живого, от всего бескрайнего космоса.
Огонь без жалости и сожалений, холодный огонь, не смотри.
|||||
Рассвело. Ухоженная зелень задрожала бликами утреннего света. Ветер стих. Время открывать глаза, пробудиться и продолжить движение, но ни что живое не проснулось этим утром.
Птицы не мелькают на небе – певчие замолчали тут и в окрестностях. Обитель молчит. Молчат дома. Молчат улицы. Даже лес. Только река, своим неутомимым течением, стремится унести куда-то жизнь. Она не может остановиться и исчезнуть бесследно.
Если отнимают жизнь, лишают права уже не просто быть, но и достойно уйти, умереть, если земля становится молчаливой и пустой, значит рядом есть кто-то возомнивший себя божеством. Не богом, но божеством, неподвластным законам любви и течения. Слабость, скрытая за безнаказанностью. И этот кто-то – человек, живой человек.
Исходя из расположения умерших и скорости выхода из них духа, Tj наметил направление. Некоторые умирали почти мгновенно, не успевая ничего сделать и даже понять. Другие боролись за жизнь, пытаясь предупредить или спасти близких. Были и те, кто явно пытался бежать от смерти. Такие выводы некромант сделал по позам и местам, в которых находил трупы. Если абстрагироваться от каждого частного случая и рисовать сразу целиком, становится видна общая картина единовременной смерти. Город вымер за несколько секунд, без какого-либо прямого физического воздействия.
Главной загадкой оставалось местонахождение всех этих душ, в контакт с которыми мог бы вступить некромант и узнать... Но не было даже капли чьего-то сознания, не было историй и следов в тонком мире, а если у жизней нет продолжения, значит есть их вместилище.
||||||
Крыша здешнего мира. На четвертом этаже самого высокого здания в поселении недостаточно высоты и Tj решил подняться, в поисках места, для обзора перспективы своего поиска.
Склон был достаточно крутой и каменистый, чтобы зваться горой. Как известно, ребенку и холм может казаться огромным и неприступным, а мужчина просто идет в гору (пусть даже и холодный).
Утро еще свежо. Воздух влажный и колючий. Врата небес распахнуты своей шириной. Не для него, для некроманта ничего этого не существует. Лишь покой и гора, на которую нужно взобраться. Процесс восхождения вовлек его и погрузил, он делал шаги без стремления покорить вершину. Легко. Повторение и баланс. Цикл раскатился колесом его движения по Земле и, вопреки законам, колесо двигалось вверх, в гору.
Монотонными и спокойными шагами гора вознесла детектива к своему лицу, к столкновению земли и неба. Но мертвец на ногах, двигаясь не от жизни к смерти, а от смерти к жизни, застывший в пределах времени и тлена, не видел эту красоту и не чувствовал. Он где-то между...
Этого было достаточно. Достаточно этой высоты, чтобы проанализировать, разглядеть и найти предполагаемое место. Где источник смерти всех этих людей? Где вместилище душ?
Tj включил и одел очки. Тела в городе, отмеченные маркером локации, засветились точками на ландшафте.
«Точно не в городе…»
Ближе всего к возможному центру, нарисованному в сознании некроманта, была станция прибытия у реки. То тело мужчины рядом с ней... как раз он умер быстрее всех. Там больше плотность. Чем дальше в город, чем глубже в быт, тем больше было сопротивления. Но смерть, в конце концов, настигала всех. Только животные, видимо на инстинктах предчувствуя опасность, могли оттянуть момент исхода, стремясь убежать из города, как раз по направлению от станции. Люди, жившие в кварталах дальних частей города, явно мучались перед смертью. Это было написано их телами и выражениями лиц. В отличии от тех, блаженных и чистых, размещенных ближе к реке. Теорию должно проверить.
Провести приблизительный радиус от реки, пересекая станцию, до крайнего тела в городе. Затем очертить воображаемую окружность, определяя таким образом зону поиска. Детектив осматривал окрестности двигаясь к центру. После, сузив зону поиска, он перешел реку.
|||||||
Движение. Непрерывное, бесконечное, всеобъемлющее.
Загадочная живая пустыня, за которой невозможно уследить.
Бескрайний океан остается собой, но постоянно и непрерывно волнуется, скрывая множество слоев и потоков жизни. Одинаковый и всегда отличный от себя вчерашнего, себя, бросающего волны на берег секунду назад...
Парник, под куполом атмосферы, в космическом вращении циклов.
Древо жизни, со звездами на кроне ветвей.
Энергия и дрожание, неподвластное глазу.
Как растет лес, можно увидеть только спустя годы, в сравнении, с теми зернами и ростками, что были в самом начале... Ничего не изменилось. Миссия продолжается. Всё те же поиски души, на омертвевшей земле. Только лес совсем не похож на себя – тут больше нет жизни. И не потому этот лес мертвый, что его видит некромант, сквозь бессмертие и отстраненность. Не потому, что изобилие не вызывает у него впечатлений и чувств. Дело в содержании, лес не содержал в себе ничего, за корой и стволами деревьев, ни к чему не взывал. Но и взывая к сердцу путника, своим величием и спокойствием, лес не получил бы отклика в пустом и холодном сердце космического детектива, даже если бы ему удалось оставить энергию при себе, сберечь ее от посягательства чужой силы и воли. Но лесу не удалось, как и городу.
Оставленные гнезда довольствовались пустыми тушками. Ни что не звенело, и не кричало жизнью. Только ветер приносил свою волю издалека, наполняя объемом опустевшее покрывало земли. Tj бродил среди деревянных столбов, для которых неожиданно наступила осень, такая неестественная и злая. Очертания человека, фигура, в брошенном лесу. Он сливался с местностью, не из-за расцветки одежды и не из желания остаться незамеченным, а из того, что его никто не видел. Его не для кого не было.
Потеряться, утонуть и исчезнуть в мертвом лесу, обретая направление и продолжение пути. Молчаливая скорбь, без причины быть оплаканным или обласканным этой прекрасной планетой. Ему не улыбалась удача, он просто шел сквозь.
Сквозь космос расстояния и лес чужой земли.
Сквозь отсутствие улик и смыслов Tj приближался к реке.
||||||||
Слишком синяя, для этих бесцветных берегов. Слишком сильная, для этого меланхоличного и ослабевшего острова, в давно открытом космосе. Очень молчаливая, несмотря на свой характер, но шепот ее и дыхания слышно издалека.
Стремительное движение воды замедлилось. Брызги зависали в густом и плотном воздухе. Приближаясь к реке, впервые за время на этой планете, Tj что-то уловил.
Концентрация. Теперь, направление очевидно. На той стороне находится источник и ему уже не скрыться, не спрятаться. Там некромант и найдет вместилище, нужен лишь мост.
Не нужен.
Как мост объединяет берега в целое? Только посредством переходящего на ту сторону сознания. Сам по себе мост – чуждая, искусственная конструкция, подчеркивающая слабость идущего. Там, где нужно плыть – нужно плыть. Не имеет значения тонуть или бороться с течением, отдать всего себя потоку ныряя или держаться на поверхности. Напрашивается само взаимодействие с потоком. Ходить по воде или над ней, значения не имеет, это лишь ходьба. Смелый погружается в воду, глядя прямо, не отворачиваясь и не отдавая себя целиком, не уступая, но взаимодействуя... Слабый же ищет безопасности и любуется рекой со стороны.
Мост не нужен, нужно на ту сторону. Именно для этого и есть река.
Холодная вода обнимала его своим течением стремясь унести, утопить, завладеть. Tj пытался сопротивляться. Он как сухая веточка, спичка, в бескомпромиссных владениях реки. Поток поглотил его, как только он прыгнул в воду. Поглотил и унес на несколько метров. В борьбе, под водой, некромант осознал глупость и опрометчивость своего поступка, но стремление было верное и он отдался потоку, отталкиваясь под водой, ускоряясь вместе с течением.
Сам того не ведая, он исполнил старый обряд омовения, по прибытии на планету, по прибытии в жизнь. Только раньше погружали в воду дитя, пришедшее сюда воплоти, на Землю, а он пришел, уже будучи мертвым и на своих ногах. Но река приняла его, не разглядывая и не подвергая сомнениям. Ей нет дела, кого принимать. О достойности быть, скажет сам идущий, скажет сам себе. Река не выбирает. Приняла и поглотила, готовая унести или отпустить…
Под ногами выступил берег.
Снова что-то переменилось, холод стал осязаем для некроманта. Далекий, глубокий, но такой отчетливый и очевидный.
Внешний живой свет, удивляющий его ранее, теперь блестел в глубине сознания. Он снял одежду, разложил и оставил ее на берегу. Как животное, не смущаясь своего естественного вида, своей наготы, он двинулся дальше. Необходимо осмотреться. На этой стороне уже чувствуется биение душ, вибрация и энергии.
Осторожно, сюда утекло слишком много жизни.
|||||||||
Разве можно считать себя человеком, из-за неясного чувства в груди? Из-за бликов света или тусклых солнечных зайчиков в сознании?
Разве можно перестать человеком быть, если ты ничего не чувствуешь? Если, вдруг, твое сознание окончательно потемнело?
Ууу, уу, у...
Опавшая хвоя со мхом и землей забилась между пальцев. Стопы позеленели, потемнели. Ветер стал понятнее. Детектив вернулся на берег за своей формой. Всё на своих местах. Исследование завершено. В нескольких километрах к западу пульсирует неестественно сильный источник и пока не ясно: необходим штурм или достаточно простого контакта? Но уже очевидно, что вся жизнь была сокрыта и пленена. Вся душа, всё сознание, вытянутое из тел, скопились именно там и это, однозначно, органика, почти наверняка человек.
Белое тело некроманта больше не бросалось на серый фон камней на берегу. Некромант оделся, выключил все свои устройства и принял очередную порцию поддерживающих препаратов. Торопиться не стоит, он не знает с чем ему придется столкнуться, и он уже совсем рядом, совсем близко.
Так близко к себе, Tj не был с самой своей смерти...
Мертвый душой человек развивается точно так же, как и живой. Формируется, получает опыт и представление о себе, о мире в котором живет. Каждый на этой планете думает, что он жив... кроме космического детектива. Ему приходится существовать, исследовать, быть. Космический эксперимент. Мертвый солдат предиктора правления. Пустой, бесконечный, бессмертный.
Его кровь пробудилась, он чувствовал себя живым, благодаря концентрации энергии неподалеку. Чужая жизнь била в него своими волнами, а волны некромант чувствовал хорошо. Такая работа, находить и читать вибрации.
Этот случай не был типичным для расследований некромантов. К такому его не готовили. Он не нашел ни одну свободную душу, не вступил в контакт, не выяснил кто убийца. Этих бедных людей просто опустошили, высосали из них всю энергию. Такое и убийством не назовешь, скорее похищением.
Благодаря чувствительности к жизни, к вибрациям, некромант смог осознать каналы к источнику притяжения. Он нашел, оставалось только дойти до него.
Возможно, это было что-то новое для вселенной, возможно, где-то были описаны подобные практики опустошения, и Tj мог бы изучить, подготовиться к тому, с чем ему придется столкнуться, но он был вынужден действовать наощупь. Бояться ему нечего – души у него нет и, следовательно, он неприступен для врага.
||||||||||
Детектив приблизился к источнику.
Выжженная земля. Мрачная пустошь потемневших кривых деревьев. Листья, обернувшиеся пеплом без огня, осыпались на сухую безжизненную землю. Пожара не было, огонь тут не бушевал и не метался по деревьям, уничтожая своими объятиями. Всё сгорело изнутри.
Мертвая земля. Мертвые деревья. Мертвый воздух. Пепел бабочками поднимался с земли из-под ног некроманта. Здесь ни что не могло выжить, кроме уже мертвого странника из другого мира, из далекого космоса.
Tj приближался к тому, кто впитал всю эту жизнь, и всё отчетливее чувствовал каждую душу, всё яснее узнавал людей, слышал их голоса, видел образы.
«Я иду...»
Пространство сопротивлялось. Детектив стремился в борьбе, двигался медленно, даже наклонившись вперед, наваливаясь всем телом на неподатливый и густой своей пустотой воздух. Ничего отчетливого, ничего естественного. Весь мир размыт и расплывчат. Бело-серое смертельное варево.
Кожа облетала с кистей и лица лоскутами, растворяясь и смешиваясь с пеленой. Одежда съедалась старением за минуты. Время сошло с ума, в этом лесу, стремясь уничтожить бессмертного странника.
Он совсем рядом.
Космический гость вошел в огромную сферу, отчетливую своей пульсирующей стеной, и увидел фигуру, в сотне метров, в центре этого странного, спокойного пространства. Тлен остался позади. Воздух тут нормальный, тут безопасно.
Вот и источник.
Так странно, но детектив улыбнулся. Частично оставшаяся улыбка выглядела устрашающе. Веселые глаза, без век, видели цель. Больше ничего не было. Tj чувствовал физически, как из него пытаются высосать душу, как пытаются его опустошить и погубить, но это вызывало лишь легкую щекотку где-то под ребрами. Некромант подошел вплотную и присел напротив.
— Кто ты? – поинтересовалось человекоподобное существо, почти вросшее в землю. В нем явно родилось давно позабытое чувство страха всё потерять.
Некромант не выказывал никаких чувств и эмоций, ничего не ответил. Он достал и принял порцию препаратов для восстановления. Принял и молча всматривался в глубину незнакомого.
|||||||||||
Как можно передать момент столкновение миров? Когда один мир, несущий смерть невинным, пленивший души, сталкивается с чем-то более смертоносным. Смертоносным, но безобидным для всего, кроме одного этого мира. Как? Ведь существо уже не было подвластно времени, оно покорило пространство, научилось использовать материю и энергию в своих эгоистических устремлениях. Как? Когда мнишь себя бессмертны божеством, в объятиях иллюзии безнаказанности.
И приходит новый мир...
В глазах существа пылали души горожан, утратившие самоидентичность и социальные очертания. Они кричали некроманту энергией и временем, прожитым на этой планете, кричали болью утраты и разочарования в мире, который неожиданно их погубил.
Новый мир видел их, слышал и понимал. Новый мир, в глазах некроманта, неодухотворенного и неясного, бесконечного, понимал, но пока не мог почувствовать. Осознавал, но нужно было еще и действовать.
Новый мир должен их освободить. Неужели некромант, мертвый младший детектив на чужой планете, должен спасти Жизнь? И возможно ли это, не пытаясь сохранить свое тело, а освобождая души от плена?
Tj, неожиданно для себя, по-иному осознал свою миссию.
— Я твоя смерть. Я новый мир и порядок, – он поднялся и сделал шаг навстречу старому миру.
||||||||||||
«Мир несовершенен потому, что несовершенен я… Частица этого, останется со мной навсегда, эти души… как эта река…»
Еще вчера мертвая Земля, сегодня была свободна. Гимн души, на пепелище старого мира. Молчаливая песня одиночества, отныне обрела голос.
Дело вывело странника на новый уровень и теперь ему пора возвращаться. Пора возвращаться всему, что осталось от него в этом коротком приключении. И речь не о физической утрате части своей плоти в борьбе с тленом и неестественным эго-божеством. Речь об обретении нового, в утрате. Нового себя, а значит и нового мира.
Tj забирал сегодня с собой благодарность. Да, пока еще не Любовь, даже не свою собственную Жизнь.
«Путь… продолжается»